Вниманию читателей я предоставляю небольшой отрывок из моего исследования «Аковцы Волковысского повета». Под словом «аковцы» подразумеваются подпольные солдаты польской Армии Краёвой (АК), действующие на территории Польши в границах 1939 г. во время немецкой оккупации.

Летом 1944 г. немецкие оккупанты с территории нынешней Беларуси были изгнаны. Однако на смену одному гитлеровско-фашистскому режиму пришёл другой, сталинско-большевистский, против которого аковцы продолжили своё сопротивление. Можно спорить, какой из режимов был менее или более кровавым, но суть их была одна – «нелюдская».

Тем из читателей, кто захочет полностью прочесть «Аковцев Волковысского повета», рекомендую обратиться в читальные залы библиотек Волковыска, где имеются все номера краеведческого журнала «Ваўкавышчына».

Николай Быховцев

После освобождения

Вместе с Красной Армией начали возвращаться бывшие довоенные партийные и советские функционеры, которые в числе первых поспешно бежали отсюда в начале войны на восток. И вот теперь они приехали властвовать опять. 18 июля 1944 г., т. е. на четвёртый день после освобождения города, произошло первое заседание бюро Волковысского РК КП(б)Б, на котором, по мнению власти, были рассмотрены самые насущные вопросы:

1. О выпуске районной газеты.

2. О проведении митинга в Волковыске.

3. Об укомплектовании штатов горсовета и первоочередных задачах налаживания работы горсовета.

4. Создание истребительного отряда при ГО НКВД.

Постановили:

1. Принять к исполнению решение обкома КП(б)Б о создании районной газеты.

2. Выпускать районную газету под названием «Заря» не реже одного раза в пятидневку.

3. Утвердить редакционную коллегию для организации и выпуска газеты в составе следующих товарищей: Марголина – первого секретаря РК, Стома – секретаря по кадрам РК КП(б)Б, Корытко – заворготделом РК КП(б)Б.

4. Провести митинг в Волковыске 25.7.44 г.

5. Утвердить комиссию по подготовке и проведению митинга из следующих товарищей: Корытко, Воробьёва (от ВЛКСМ), Олейникова, начальника городского отдела НКВД.

6. Обязать данную комиссию немедленно приступить к подготовке проведения митинга, для чего провести предварительные собрания по предприятиям. Широко оповестить население о дне проведения митинга через районную печать и объявления.

7. Поручить секретарю РК КП(б)Б тов. Марголину подготовить текст письма тов. Сталину для принятия на митинге от граждан Волковыска.

8. […] Запустить в эксплуатацию предприятия первой необходимости, такие как больница на 30 коек, баня, пекарни для выпечки хлеба. Закончить учёт бесхозного имущества и другого материала, а также обеспечить их сохранность от расхищения. Предложить горсовету произвести точный учёт наличия бесхозяйственных посевов, огородных и других культур […].

9. Просить обком КП(б)Б дать дополнительное количество людей из числа прибывающих партизан для пополнения истребительного отряда. Обязать тов. Олейникова организовать усиленную охрану города и предприятий, учитывая цементный завод. Предложить председателю райисполкома тов. Дашуку обеспечить бойцов истребительного отряда продуктами питания. Предложить тов. Олейникову и командиру отряда тов. Крыжановскому обеспечить бойцов отряда общежитием и постельными принадлежностями.

Читатель сам может судить, какие приоритеты были у партийного руководства в налаживании жизни в разрушенном Волковыске. На первое место ставились пропаганда и идеология. Правда, уже через пять дней бюро собирается во второй раз и решает насущные вопросы, при этом, не забывая включить в повестку дня вопрос «О снабжении партийного и советского актива продуктами питания».

Партийный и советский актив подбирался из проверенных войной людей. Из статьи в местной районной газете «Заря» за 14 января 1945 г.: «Подбор и укомплектование кадров происходил за счёт лучших людей, преданных делу большевистской партии и советской власти из местного населения: белорусов и русских. На руководящую работу выдвинуто 18 человек из бывших партизан, среди них заместитель председателя райисполкома по гособеспечению тов. Яровой и по выбору рабочей силы тов. Нестеров, заведующий районным земельным отделом тов. Стульба».

Хотя товарищи и доказали свою преданность большевистской партии, необходимо было их ещё и «зомбировать», промывая им мозги сталинской идеологией: «Для повышения идейно-политического и культурного уровня партийно-советских и хозяйственных работников – читаем дальше в этой же статье – в городе регулярно работает партийная школа, где изучается история ВКП(б), книга тов. Сталина «О Великой Отечественной войне Советского Союза», история народов СССР и читаются другие лекции. Школу посещает 41 человек».

Вернулась и тяжёлая трудовая повинность, существовавшая до войны и на исполнение которой было затрачено крестьянами столько сил и здоровья, а именно заготовка и вывозка из леса древесины. Из статьи «Усилить заготовку и вывозку леса» в газете «Заря» за 18 января 1945 г.: «На сегодняшний день в районе главным вопросом является заготовка и вывозка леса. Шахтам необходим крепёж, рудникам – стойки, железной дороге – шпалы, паровозам – топливо. К сожалению, этому неотложному делу большинство председателей сельских советов не уделяют необходимого внимания».

А чтобы уделяли, были применены необходимые меры: организованы из лесорубов и возчиков бригады, заключены соцсоревнования между бригадами, деревнями, вся интеллигенция сельских советов была призвана на проведение политико-массовой работы среди населения. И всеобщий контроль над выполнением задания. А не выполнишь – ты враг советской власти с вытекающими отсюда последствиями.

Как убедилось местное население, сущность антинародной политики к народу у советской власти не изменилась. Об этом хорошо видно на следующем примере. Во время отступления немцев ими поджигались административные здания, под которые в 1941 г. отводились жилые частные дома местных жителей. Немецкие солдаты, выполнявшие приказ, перед тем как поджечь дом разрешали бывшим хозяевам дома или просто соседям, забрать из него мебель и другие вещи. Некоторые вещи на свой страх и риск из огня жители спасали сами. И вот после прихода Красной Армии все спасённые вещи новая власть объявила своей собственностью, которые должны были быть сданы. Вместо того, чтобы «народной» власти попросить у народа прощения за то, что она покинула этот народ на немецкий произвол, за перенесённые народом лишения и страдания, власть начала забирать у него «трофеи». С 12 августа 1944 г. по 1 февраля 1945 г. инспекторами районного финансового отдела было составлено 265 актов о конфискации вещей. Конфискации подлежали: шкафы, кровати, столы, стулья, этажерки, настольные лампы, спички, пузырьки с йодом, конверты для писем, бидоны, стиральный порошок, зубной порошок, табак, приправа для кухни, счёты, географический атлас и т. д. и т. п. Некоторые вещи, как следует из актов, были изношены на 75 %, но и такими власть не брезговала. Конфискованные вещи в качестве инвентаря поступали в государственные учреждения.

Вот несколько примеров. «Акт № 12. 12 августа 1944 г. мною, инспектором волковысского райфо Сушкевичем И.А. произведены опись и изъятие нижеследующего государственного имущества, принадлежащего немцам и находящегося на хранении у гражданки Колосовской Софьи, проживающей по улице Вокзальной, 8.

1.Бельевой порошок немецкого производства, 100 пакетов, оценён на 500 рублей.

2.Один шкаф, новый, фанерный, с ящиком, оценён на 100 рублей.

3. Один шкаф, новый, немецкого производства, оценён на 150 рублей.

4. Две деревянные кровати, изношенные на 75 %, оценены на 25 рублей.

5. Столик политуровый в хорошем состоянии, оценён в 15 рублей».

Иные, подлежащие конфискации вещи, временно оставляли у владельцев под взятую от них расписку, так как имущество вывозили по мере его накопления.

«Сохранная расписка от 16 августа 1944 г. Поконечный Михаил, проживающий по улице Западная,19. Обязуюсь сохранить в течение 48 часов и выдать представителю волковысского райфо 1 письменный стол, немецкий, новый, оценён в 150 рублей, как государственное трофейное имущество».

«Сохранная расписка Севашевич Марии от 26 августа 1944 г. проживающей по улице Вокзальная, 41. Обязуюсь сохранить в течение 48 часов следующее государственное имущество: 3 немецких бидона, две пачки приправы к супу».

«Сохранная расписка от 26 августа 1944 г. Беленя Александра Павловича, проживающего по улице Вокзальной, 47. Обязуюсь сохранить в течение 48 часов 10 литров керосина».

Сохранная расписка от 1 февраля 1945 г. Филона Петра Ивановича, проживающего по улице Советской, 147/1. Обязуюсь сохранить зубной порошок советской выделки – 20 коробок по 0,75 рублей, кухонную приправу 100 пачек по 1 рублю за пачку».

Из всего этого следует вывод, что в поисках «трофеев» власти систематически производили обыски у населения, не стыдясь заглядывать даже в кухонные шкафы.

При чтении актов возникает чувство омерзения и презрения над действиями власти. В народе мелочных людей, которые гребут под себя всё, что ни попадёт к ним в руки, метко наградили словом «гов…еды». Как назвать такие же действия, но уже властью: официальным грабежом обнищавшего населения, или подлой местью западникам за то, что не были в восторге от установления советской власти с её прежними порядками?

Вместе с советской властью вернулись и грабительские налоги, наложенные на крестьян: сельскохозяйственный – натуральный и денежный, военный, налог на холостяков, бездетных и одиноких. После немецкой оккупации крестьянину даже не дали вволю наесться со своего урожая – новой власти требовался хлеб. Крестьянская семья не имела права даже смолоть зерно на муку, прежде чем не рассчитается с государством. В этом отношении характерна сохранившаяся справка, написанная на клочке бумаги, выданная Красносельским сельсоветом Волковысского района 2-го декабря 1944 г.: «Справка. Настоящая дана гражданину деревни Колонтаи Шевчик Александру в том, что он имеет право смолоть, так как рожь в госпоставку он сдал. В чём и удостоверяет Красносельский сельсовет. Председатель, секретарь (подписи неразборчивы)». Вот так. А не сдал – своего же хлебушка не покушаешь!

Мало того, некоторые «начальнички», желающие выслужиться перед новой властью, выбивали у крестьян продовольственные поставки сверх плана. Из газеты «Заря» за 3 января 1945 г.: «В деревне Подроссь Личицкого сельсовета депутатом работает Амброшко Ким. Несмотря на молодые годы, он хорошо знает людей своей деревни. На сегодняшний день все планы поставок выполнены и перевыполнены. Мясопоставки выполнены на 150 %, хлебопоставки – на 114 %. Перевыполнен план заготовки и вывозки леса. Также хорошо работает молодая девушка Чечковская Франтишка – депутат деревни Мосток Личицкого сельсовета. Примеру этих молодых депутатов должны следовать депутаты всех сельсоветов».

Пусть читатель сам догадается как крестьяне «любили» таких «спрытных» депутатов!

Но и этого в скором времени оказалось мало. 31 марта 1945 г. волковысский райисполком на основании указа Президиума Верховного Совета ССР «О местных налогах и сборах» принимает постановление «О взимании сбора с владельцев скота и транспортных средств». И если владельцев автомобилей и мотоциклов среди простых людей в это время практически не было, то с велосипеда требовалось заплатить 7 рублей в год, владельцу лошади – 150 рублей, с владельцев крупного рогатого скота в возрасте старше двух лет – 30 рублей.

Вспоминает бывший житель деревни Тулово Мижеричской гмины, Волковысского повета, Ян Гендзель, 1927 года рождения: «С первого дня освобождения начали сдавать молоко, мясо и другие продукты. Пишу «сдавать», так как вроде и платили за это, но выплата была такой мизерной, что не соответствовала даже 5 % действительной цене. Прежней радости к большевикам, как в сентябре 1939 г., даже среди белорусов уже не наблюдалось».

Вдобавок ко всему ввели государственный добровольно-принудительный денежный заём, с помощью которого у народа забирали значительную часть заработка. И попробуй не подпишись на него! К тому же ещё официальные идеологи преподносили, что люди отдавали государству свои деньги с великой радостью. Из газеты «Заря» за 13 мая 1945 г.: «Трудящиеся нашего района с огромным патриотическим подъёмом принимают участие в подписке на 4-й государственный заём. Они с большим желанием отдают взаймы любимой родине свои личные сбережения. На 10 мая трудящиеся района подписались на 4137000 рублей. Впереди идёт мясокомбинат, где подписка на заём больше чем в полтора раза превышает фонд месячного оклада».

И если недавние оккупанты драли с крестьян две шкуры, то освободители стали драть все четыре. Это сказалось сразу: если при немцах крестьянин не голодал, то при советской власти голод стал обычным явлением. Вспоминает Иосиф Михайлович Данковский из деревни Селяхи: «После войны за хлебом ходили в Волковыск, так как дома не было из чего выпекать. Выходили в 2 часа ночи группой в несколько человек. С раннего утра занимали очередь в нескольких магазинах, так как давали только по одной буханке на человека. Вечером возвращались домой».

И это были только цветочки, а ягодки будут впереди с образованием в 1947 г. колхозов.

И ещё. Просматривая подшивки старых газет «Заря» за 1945-1950-е года, я не мог не поразиться следующему обстоятельству. Только что закончилась немецкая оккупация и побеждена Германия. Для журналистов районной газеты наступило золотое время для создания и опубликования многочисленных статей о минувших, да и происходящих событиях: попроси любого местного человека, и он столько всего расскажет интересного, что только успевай записывать. Да и фронтовики ежедневно возвращались домой – напиши о том, как они воевали, какие испытывают трудности с обустройством, как вообще налаживалась их мирная жизнь, что на самом деле происходило в городе и в деревнях. Вместо всего этого сплошная демагогия и обман, наподобие выше указанной заметки о «патриотическом подъёме» по поводу изощрённого изымания денег государством у населения. А если и проскальзывали заметки о войне, то были написаны в таком косноязычном и примитивном стиле, что отбивает охоту читать.